26 апреля 1889 года родился Людвиг Витгенштейн, один из самых загадочных философов ХХ века

То, что автор «Логико-философского трактата» и «Философских исследований» - один из самых непонятых, загадочных философов ХХ века, давно успело стать общим местом в его восприятии. Культурный статус у него такой: выскальзывать из понимания, из укладывания в заготовленные ячейки.

Людвигу Витгенштейну обязаны своим существованием по меньшей мере три крупных интеллектуальных течения, без которых немыслимо ушедшее столетие. Раннего Витгенштейна считает своим предшественником логический позитивизм, позднего - оксфордская лингвистическая философия и американская философия лингвистического анализа.

Но самый своеобразный вклад этого крайне своеобразного человека в культуру, помимо всего им сделанного, пожалуй, то, что хочется назвать «эффектом Витгенштейна». Дело в том, что все три восходящих к нему направления мысли основаны на частичном, недостаточном и, в конечном счёте, неадекватном его прочтении. И ни к одному из них сам он, без сомнения, не принадлежал.

Особую парадоксальность этому обстоятельству добавляет то, что вообще мало кто в истории мировой философии так стремился к однозначной ясности и прозрачной отчётливости выражения мысли, как Витгенштейн. Можно было бы даже сказать, что её прояснение он считал важнейшей задачей и для себя, и для философии вообще. По видимости так оно и было, правда, то были лишь усилия по как можно более точной настройке оптики для настоящей, куда более глубокой задачи.

Глубокой и настолько неизменной во всю его жизнь, что в некотором смысле разделение Витгенштейна на раннего и позднего - огрубляющая условность. При том что поздний раннему во многом попросту противоположен.

Всё, что он делал в жизни, включая и занятия философией, и неоднократные попытки уйти от неё, образовывало одно экзистенциальное переживание. И всю жизнь он решал, по существу, единственную проблему: смысла жизни, правильной внутренней позиции по отношению к этому смыслу. Она же - проблема счастья, потому что счастьем для этого мучительно-трудного (и себе и другим) человека была жизнь в как можно более точном соответствии с собственными ценностями. Но такая, которая свидетельствовала бы о «человеке вообще», человеке как таковом. Жизнь, которая наилучшим образом воплотила бы на данном конкретном биографическом материале человеческую сущность. И ещё важнее: такая, которая позволила бы прийти в согласие с надчеловеческими, жизнеобразующими силами. Чем бы они ни были; а чётко знать и выговорить, что они такое, никогда не возможно вполне. На их присутствие можно лишь указывать собственной жизнью.

Витгенштейн никогда и не думал это скрывать. С самого начала он говорил о «Логико-философском трактате» (книге, которая на протяжении нескольких десятилетий определяла интеллектуальную жизнь по обе стороны Атлантики), что основная задача этого текста - этическая. Кто-нибудь отнёсся к этим словам всерьёз, кроме самого автора?

Всё деление его многотрудной жизни и работы на периоды связано с тем, какие инструменты и материалы в каждый из периодов он находил наиболее адекватными для решения своей основной задачи. Нет, даже так: инструмент и материал был всё время один - язык. Просто ранний и поздний Витгенштейн подходил к нему по-разному.

«Чем бы ни было то, от чего мы зависим, - писал он в своём военном дневнике, - в каком-то смысле мы никогда не хозяева самим себе, и то, от чего мы зависим, можно назвать и Богом… Бог в этом смысле - просто судьба или, что то же самое, мир, независящий от нашей воли. Верить в Бога - то же самое, что знать смысл жизни».

Отсюда решающе важная задача: как можно чётче определить, «ограничить изнутри» сферу того, что поддаётся пониманию и речи. Тем самым должно быть обозначено и то, что словам не поддаётся, но образует основу и слов, и всего остального.

Ради соответствия этому непроизносимому, но важному Витгенштейн, крайне далёкий от традиционного патриотизма, пошёл добровольцем на мировую войну. Ради этого позже откажется от своей доли отцовского наследства в пользу неведомых ему бедных писателей и художников, чтобы огромные деньги, которые сделали бы его одним из богатейших людей Австрии, не отвлекали от главного. Об этой основе жизни - «Логико-философский трактат», который Витгенштейн писал в окопах на русском фронте и завершил в итальянском плену. Об этом - знаменитый, в пух и прах зацитированный последний афоризм «Трактата», ради которого он весь и написан: «О чём невозможно говорить, о том следует молчать».

В основе «Трактата» - мысль о структурном тождестве языка и реальности. Условность знаков языка не препятствует этому: ведь речь не о внешнем сходстве, а о взаимном соответствии логических структур языка и мира. Благодаря этому язык моделирует предметный мир: элементарное предложение логически отображает атомарный факт (своего рода элементарное событие), а язык в целом - логическое отображение всех фактов мира.

В языке есть здоровые участки. Это те его части, что описывают мир как совокупность фактов: конечную предметную действительность, систему содержаний и связей, логически упорядоченную и постижимую рациональными средствами. Задача философии - отделить их от гнили бессмысленных утверждений.

Философия, писал Витгенштейн, не наука, но «процесс прояснения» предложений. Её дело - с помощью правил логики «строго установить границы мысли», которые иначе остаются «мутными, расплывчатыми» (4.112). «Вся философия - это критика речи». (4.0031). Философия «должна ставить границу мыслимому и тем самым немыслимому» (4.114). Основы бытия - не в мире, о котором возможно говорить, но за его пределами, и не выразимы в языке. На них следует указывать особым, значимым молчанием. Высказывания же традиционной метафизики о «Боге», «душе», «сущности мироздания» и тому подобных материях - ни истинны, ни ложны, но просто бессмысленны, поскольку никакие факты реальности им не соответствуют.

И это немедленно приняли за антиметафизический пафос.

Закончив «Трактат», Витгенштейн был уверен, что сделал в философии всё, что вообще было возможно. «Передо мной стояла задача, - пишет он в год выхода немецкого издания «Трактата», в 1921-м, - я её выполнил и теперь погибаю… Жизнь моя, в сущности, стала бессмысленной…». Тем более что его, как оказалось, не понял даже бывший учитель, собеседник и друг Бертран Рассел. Об остальных и говорить нечего.

Предстояло найти новую, достойную форму жизни. Он искал её на путях общественного служения.

Пока автор учительствовал в деревеньках Нижней Австрии, работал садовником в монастыре, строил дом для своей сестры, книга его стала откровением для Венского кружка? группы интеллектуалов, которую в 1922 году собрал вокруг себя Мориц Шлик, профессор кафедры философии индуктивных наук Венского университета. В «Трактате» члены кружка вычитали, что метафизика - пустая болтовня, и заниматься стоит исключительно логическим анализом языка науки.

Их программой стала разработка новой научной философии, с использованием элементов эмпиризма в духе Юма, идей Маха о том, что научны лишь высказывания о наблюдаемых феноменах, и тезиса Витгенштейна, что осмысленные предложения лишь потому таковы, что описывают определённые факты. Основными инструментами должны были стать математическая логика и принцип верификации 1 . С их помощью планировалось создать для науки совершенный, исключающий неточности язык, подобный тому, который, как они считали, предложил Витгенштейн в «Трактате».

Так Витгенштейн оказался основоположником системы идей, которую развивали венцы - логического позитивизма 2 .

Предложенный им анализ венцы использовали для решения задач, связанных с созданием новой, единой науки, которая объединила бы на общих надёжных основаниях все дисциплины - при доминировании физики, биологии и математики.

Роли их «духовного отца» Витгенштейн не хотел никогда, даже бывая на заседаниях кружка. Он был уверен, что для решения экзистенциальных, единственно важных, проблем человека решение научных проблем даёт очень мало. Его с самого начала раздражала ограниченность позиции членов кружка, их высокомерная невосприимчивость к мистическому опыту. Он спорил с ними, но они - как, впрочем, и он - слышали лишь то, что хотели слышать. Они видели в нём экстравагантного чудака. Он был уверен, что они обедняют и профанируют его мысли. Разрыв был неизбежен.

Но дело было сделано: Витгенштейн вновь занялся философией. В 1929 году он вернулся в оставленный было Кембридж, защитил «Трактат» как докторскую диссертацию и стал читать лекции в университете. Он давно уже думал о несовершенстве результатов «Трактата», о том, что исходил тогда из упрощённой картины мира и её логического образа в языке. Теперь его задача - создать более реалистичный подход к языку и миру.

Значения слов, признаёт он, определяются не отношением их к фактам, как думалось в пору «Трактата», а ситуациями, в которых они употребляются - правилами «языковых игр». Не существует слов, которые гарантировали бы точное знание о мире. Язык теперь видится ему подобным старинному городу с лабиринтом запутанных улиц, нагромождением разновременных построек.

Но это не значит, что не существует ни невыразимого, ни границы между ним и словом, ни возможности мистического знания высших ценностей, расположенных по ту сторону границы.

Задача философии прежняя: прояснение языка. Составление точной карты языковых значений, проведение границ между «языковыми играми», помощь в высвобождении из неисчислимых ловушек, которые готовит человеку язык, выявление условий очередной игры в том, что так легко принять за вечные истины. Философия по-прежнему - стремление к ясности, усиленное лишь пониманием того, что окончательная ясность недостижима.

Он ещё не раз делал попытки уйти от философии как профессии, всё время возвращаясь к мысли, что единственно важное дело - это воплощение ценностей в праведной жизни. Во время Второй мировой, уверенный, что теперь преподавать философию «бессмысленно и позорно», стал разносчиком лекарств в военном госпитале. И всё это время не переставал думать и писать философский дневник, лишь по видимости рассыпающийся на фрагменты, а на самом деле образующий труднообозримое растущее целое. Рукописи его издают до сих пор.

По рукам ходили записи лекций Витгенштейна, «Голубая» и «Коричневая» книги, но печатать он ничего не разрешал: чувствовал, что, будучи вырваны от живого здесь-и-сейчас происходящего мышления, его мысли обречены на искажение. «Философские исследования» он готовил к печати сам и не успел закончить. Книга вышла после смерти автора, и это стало началом его новой славы и новой, ещё более широкой полосы его влияния на современную мысль, против которого он уже ничего не мог возразить.

Работы позднего Витгенштейна повлияли на философию лингвистического анализа, которая стала складываться в Великобритании ещё с 1930-х. На этой основе сформировалась исследовательская программа теоретической лингвистики, в пределах которой тоже было достигнуто множество осмысленных результатов. Он считается родоначальником того направления в аналитической философии, которое концентрируется на анализе значений отдельных выражений естественного языка и иных задач перед собой не ставит.

Сам же он был философом в редкостном, хотя и не вполне забытом европейской культурой смысле, восходящем ещё к мудрецам античности. Философия была для него прежде всего образом жизни и типом внутренней (а для того и внешней) самоорганизации. Затем - терапией: устранением беспокойства, вызванного ложно сформулированными («вечными») вопросами и проблемами. И лишь после этого - продуцированием мыслей и уж тем более текстов. Потому-то он и не ставил высоко свои философские занятия, а профессиональной философии и вовсе терпеть не мог и при всяком удобном случае отговаривал своих кембриджских студентов от того, чтобы ею заниматься. Некоторых, кстати, вполне успешно.

Его вёл и толкал (иной раз, пожалуй, и против его воли) своего рода невроз смысла: воля к постоянному, «через-не-могу», возобновлению в себе смыслосозидающего, проявляющего его собственные основы усилия. Очень небудничное существование. Такие люди - культурные герои. Они стоят на страже границ человеческого: выясняют, где проходят эти границы, не позволяют хаосу их прорвать. Это требует такого высокого и такого штучного напряжения, что их всегда единицы. В этом смысле неудивительно, что Витгенштейн не создал собственной философской школы. Даже не потому, что он этого не хотел: хотя действительно не хотел, не раз повторял, что он никого ничему не хочет учить. Но уже потому, что культурные герои этого рода - одиночки по определению.

«Эффект же Витгенштейна» состоит вот в чём: то, что человек делает, прочитывается частями и, по сути, не адекватно тому, что он думал и чего хотел на самом деле; но при этом очень плодотворно и с далеко идущими культурными последствиями.

Это означает, между прочим, и то, что в таким образом прочитанном, избыточно, казалось бы, интерпретированном интеллектуальном явлении остаётся ещё большой смысловой запас. Что оно может быть ещё не раз перепрочитано, переинтерпретировано, может приобрести какое-то ещё четвёртое, пятое значение, дать направление ещё одному культурному движению, которое также, как потом выяснится, окажется не в слишком прямой связи со своим «отцом-основателем».

Четвёртое, кажется, уже есть, хотя сильно уступающее в мощи трём первым. Это - постановка Витгенштейна в религиозный контекст. Не исключаю, что и это некоторое misreading, но в отличие от первых трёх попыток, возможно, более близкое к его первоначальным смыслам.

У Витгенштейна в его манере изъясняться уже усматривают сродство с умственной стилистикой людей восточных культур, с дзэнскими коанами 3 . Мне же думается, что по типу своих внутренних усилий Витгенштейн - очень христианский мыслитель. Даже первохристианский: в нём есть что-то от тех времён, когда небольшая горстка первохристиан с чистого листа начинала мировую историю. Его тип интеллектуальной и душевной (в его случае неразделимо) работы - постоянное возобновление себя, с чистого листа, постоянное преодоление инерций. В каждый момент существования - новая земля и новое небо. Собственно, как и у Толстого, чьё (очень своевольно сравнительно с оригиналом переработанное) «Евангелие» он случайно купил на фронте, в галицийской лавочке, и который оказался ему так созвучен.

Но думается, что безусловное приписывание Витгенштейну религиозных смыслов было бы очередным преувеличением. Тут сложнее; тем более что верующим в традиционном смысле его всё-таки не назовёшь.

Основной целью его усилий была, похоже, именно этика - помимо-религиозная, должная (если не по замыслу, то, по крайней мере, по чувству Витгенштейна) иметь отношение к человеку независимо от того, религиозен ли тот и к какой религии себя относит. Он искал действенных основ человеческого; императивов существования, достойных названия универсальных.

С другой стороны, чем, в самом деле, был бы философский ХХ век, если бы не логический позитивизм венцев и не британско-американская лингвистическая философия?

Люди вычитали из Витгенштейна, по своему обыкновению, то, что им тогда было - или казалось - нужнее всего. Выстроили с его помощью собственные насущные смыслы. Будь иначе, разве бы его влияние так распространилось?

Витгенштейн наверняка был не единственным, зато на редкость ярким объектом такого понимания: ветвящегося, своевольного, избирательного, глуховатого к своему предмету. На его примере мы можем, наконец, осознать, что восприятие этого рода - не только «искажающее» и «уводящее в сторону». Оно ещё и в необходимом порядке вещей. Что плоды любого влияния всегда возникают из двух в некотором смысле равномощных сил: падающего семени и принимающей почвы. Что непонимание в культуре - сколь бы ни было оно трагично, даже мучительно для непонятых - ничуть не менее важно, чем понимание.

1 Принцип верификации (verification principle) - критерий научности, предложенный логическими позитивистами: согласно этому принципу, чтобы суждение могло быть принятым в качестве научного, оно должно поддаваться проверке - быть верифицируемым.
2 Логический позитивизм, он же - логический эмпиризм или неопозитивизм: философская школа, основывающаяся на принципах эмпиризма (направление в теории познания, считающее единственным источником достоверного знания чувственный опыт и наблюдаемые доказательства) и рационализма (считающего надёжным источником знания и действий разум) и опирающаяся в теории познания на методы математики и логики. Члены Венского кружка отвергали как бессмысленные любые утверждения, которые не могут быть подтверждены опытом, то есть не соответствуют критерию верифицируемости. В свете этого метафизические утверждения как таковые для них были бессмысленны. Своим предшественником логические позитивисты, кроме определённым образом прочитанного Витгенштейна, считают Дэвида Юма, который отрицал возможность ответов на метафизические вопросы вроде существования Бога или бессмертие души, поскольку идеи Бога или души не могут быть надёжно обоснованы простыми чувственными впечатлениями.
3 Горин А.В. Границы языка и язык границ. Витгенштейн и дзэн // Путь Востока. Проблема методов. Материалы IV Молодёжной научной конференции по проблемам философии, религии, культуры Востока. Серия Symposium, выпуск 10. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. С. 57?61.

Человечеству Людвиг Витгенштейн запомнился как величайший философ XX века. И это несмотря на то, что он сам считал философию не только бессмысленным, но и в чем-то даже вредным занятием.

Сергей Кривохарченко

Витгенштейн полагал, что его идеи покончат со всей существовавшей до него философией

Как Витгенштейну удалось прожить 62 года и ни разу не покончить с собой - загадка. Мало того, что сам философ годами не выходил из тяжелой депрессии (да к тому же, по мнению отдельных исследователей, страдал вялотекущей шизофренией), так еще и окружающие люди, словно нарочно, подавали ему дурные примеры. Родственники, друзья и просто знакомые Витгенштейна с пугающей легкостью расставались с жизнью.

В 1902-м наложил на себя руки Ганс, старший брат будущего философа, уехавший из родной Австрии на Кубу. Год спустя тринадцатилетнему Людвигу пришлось надеть траур по своему второму брату - Рудольфу, повесившемуся в Берлине. К счастью, у Людвига оставались еще два брата - Пауль и Курт. Казалось, что уж они-то не совершат подобной глупости. Однако в 1918 году офицер австро-венгерской армии Курт, попав вместе со своим взводом в окружение, не нашел из него иного выхода, кроме как пустить себе пулю в висок.

Окончив школу, Людвиг собрался было продолжить обучение у австрийского физика Больцмана, но тот тоже свел счеты с жизнью. Скорбный список можно было бы растянуть еще на пару страниц, добавив к самоубийцам и тех знакомых и друзей философа, которые чуть ли не каждый год умирали от тяжелых болезней и несчастных случаев.

В общем, поводов для неважного настроения у Витгенштейна было предостаточно. Но свое собственное стремление к самоуничтожению Людвиг инстинктивно подавлял кардинальными переменами образа жизни и экстравагантным поведением.

Детство, отрочество, юность

Людвиг Йозеф Иоганн родился 26 апреля 1889 года в семье одного из самых богатых людей Австро-Венгрии - сталелитейного магната Карла Витгенштейна. Три дочери, четыре сына и одна жена Витгенштейна-старшего жили в роскоши и благополучии. Впоследствии Людвиг даже утверждал, что в их особняке было девять роялей. Впрочем, биографы отказываются этому верить. Хотя доподлинно известно, что к Витгенштейнам регулярно захаживали композиторы Густав Малер и Иоганнес Брамс, а братья Ганс и Пауль были талантливыми пианистами, остается неясным, кто играл на оставшихся пяти инструментах. (К слову, после того как Пауль потерял на войне правую руку, Морис Равель специально для него сочинил знаменитый сейчас Концерт для фортепиано с оркестром ре минор для левой руки.) Сам же Людвиг в детстве отлично играл на кларнете.

Пауль Витгенштейн остался концертирующим музыкантом даже после того, как ему оторвало руку на войне.

По словам Витгенштейна, задумываться над философскими вопросами он стал уже в восемь лет: «Вижу себя стоящим у двери и размышляющим, зачем люди говорят правду, когда врать гораздо выгоднее».

Получив изрядное начальное домашнее образование, Людвиг отправился за средним. Примечательно, что одним из его одноклассников по Линцевской школе оказался Адольф Гитлер* (тогда еще известный под фамилией Шикльгрубер), который после захвата Австрии в 1938 году вынудит Витгенштейна принять английское гражданство.

* Примечание Phacochoerus"a Фунтика: « Справедливости ради надо добавить, что единственным подтверждением этому служит найденная в 1998 году расплывчатая черно-белая фотография класса Витгенштейна, на которой при желании за юного Гитлера можно принять практически всех одноклассников Витгенштейна »

В 1908-м, после двух лет обучения на инженера-механика в Берлине, Людвиг поступил в Манчестерскую высшую техническую школу, где занимался разработкой математической модели пропеллера и выяснял особенности движения воздушных змеев в верхних слоях атмосферы. Затем у Витгенштейна появилось новое увлечение - математическая логика, и в 1911 году он уехал в Кембридж, где преподавал Бертран Рассел, автор многочисленных трудов по этому предмету.

Восходящая звезда европейской философии

Один из первых диалогов Витгенштейна и Рассела выглядел примерно так: «Скажите, профессор, я круглый идиот?» - «Не знаю. А почему вы спрашиваете?» - «Если я круглый идиот, я стану воздухоплавателем. Если нет - философом».

Своего нового студента лорд Рассел, судя по письмам, поначалу находил «чрезвычайно утомительным», «ужасным спорщиком» и «сущим наказанием». «Я попросил его принять допущение, что в этой комнате нет носорога, - писал возмущенный Рассел. - Но он не принял!» Но уже спустя каких-то полгода знаменитый логик заявил сестре Витгенштейна: «Мы ожидаем, что следующий значительный шаг в философии будет сделан вашим братом».

Настоящий фурор произвел первый же доклад 23-летнего Людвига, который назывался просто - «Что такое философия?». Чтобы раскрыть тему, Витгенштейну потребовалось четыре минуты.

Бертран Рассел первым признал в юном Витгенштейне гения.

Людвиг пробыл в Кембридже только до августа 1913 года. Да и то в последние полгода он чувствовал себя не лучшим образом - хандрил и все время говорил о своей скорой смерти (сроки печальной даты колебались от двух месяцев до четырех лет).

В конце концов, решив сменить обстановку, Витгенштейн со своим другом Дэвидом Пинсентом отправился путешествовать в Норвегию и неожиданно остался там надолго. Пинсент вернулся назад один. В Кембридже с облегчением решили, что Витгенштейн наконец-то окончательно сошел с ума. Но сам Людвиг был чрезвычайно доволен собой. Он считал время, проведенное на севере, самым продуктивным в своей жизни. Именно в Норвегии начинающий философ приступил к работе над своим знаменитым «Логико-философским трактатом » (единственная философская книга Витгенштейна, которая была издана при его жизни). При этом он, невзирая на расстояние, умудрился поссориться с Бертраном Расселом, которому не понравился менторский тон писем юного гения.

Родственники, друзья и просто знакомые с пугающей легкостью кончали жизнь самоубийством

Единственное, чего не хватало в Норвегии, - это приличных спарринг-партнеров. Витгенштейн считал, что философ, который не вступает в дискуссии, подобен боксеру, который не выходит на ринг. Людвиг писал Эдварду Муру, преподавателю Кембриджа, основателю аналитической философии: ты, мол, единственный на всем белом свете, кто способен понять меня, срочно приезжай. Тащиться на север Муру не хотелось, но Людвиг был весьма настойчив.

На самом деле он желал не только общения. Витгенштейн придумал передать с Муром диссертацию и получить степень бакалавра. Более того, когда Эдвард приехал в Норвегию, выяснилось, что ему придется выполнять еще и обязанности секретаря: работу под названием «Логика» он писал под диктовку Витгенштейна.

Но в Тринити-колледже отказались зачесть «Логику» как диссертацию: не было предисловия, обзора и списка использованной литературы. Узнав об этом, Витгенштейн написал Муру яростное письмо: «Если я не могу рассчитывать, чтобы для меня сделали исключение даже в таких идиотских деталях, то я вообще могу отправляться прямо к дьяволу; если же я вправе рассчитывать на это, а вы этого не сделали, то - ради Бога - можете сами отправляться к нему».

Миллионер

В 1913 году умер отец Людвига, оставив сыну в наследство огромное состояние. Витгенштейн не долго думал, куда деть отвлекавшие от размышлений о бренности существования деньги: он решил помочь бедствовавшим братьям по разуму - художникам, литераторам и философам. Двадцать тысяч крон от Витгенштейна получил Райнер Мария Рильке. Еще 80 тысяч были распределены среди других деятелей искусства. От остальных денег Витгенштейн отказался в пользу родственников.

Солдат

Началась Первая мировая война, и Витгенштейн решил отправиться на фронт. Не только из патриотических соображений. Он считал, что погибнуть на фронте гораздо почетнее, чем просто застрелиться на диване в гостиной или выпить яду в столовой. А если не убьют, то, как записал он в дневнике перед одним из боев, у него хотя бы будет «шанс стать приличным человеком».

Поначалу, правда, его по причине слабого здоровья не хотели брать на передовую. «Если это произойдет, я убью себя», - пригрозил Витгенштейн, постоянно искавший удобного случая свести счеты с опостылевшей жизнью. Так Людвиг попал на русский фронт и даже принял участие в Брусиловском прорыве. Естественно, на прорываемой стороне. В дневнике Витгенштейна можно найти запись, что в процессе прорывания он «потерял нить математических рассуждений».

Пасть смертью храбрых у Витгенштейна не получилось. Более того, он получил медаль за доблесть, а чуть позже был произведен в лейтенанты. Параллельно пришлось заканчивать работу над «Логико-философским трактатом».

Отправляясь добровольцем на фронт, Людвиг мечтал о скорой смерти.

В конце концов, в октябре 1918 года Витгенштейн попал в плен к итальянцам. Друзья Витгенштейна пытались освободить его досрочно, но Людвиг был против. Он не видел разницы между обычной жизнью и пленом и потому провел там на общих основаниях почти год.

Вернувшись домой, Витгенштейн узнал грустную новость: его кембриджский друг Дэвид Пинсент, воевавший за англичан, погиб в воздушном бою.

Учитель

В 1921 году, на 32-м году все еще продолжавшейся жизни, Людвиг выпустил в свет свой «Логико-философский трактат», вступление к которому пытался написать Рассел, но Витгенштейн нашел текст англичанина поверхностным и сочинил предисловие самостоятельно. Оно заканчивалось следующим пассажем: «Истинность изложенных здесь мыслей кажется мне неопровержимой и окончательной». Следовательно, возвращаться к философской деятельности не имело смысла. И Витгенштейн совершил очередной финт - реализовал мечту каждого интеллигента: ушел в народ и стал учителем начальных классов. Причем не в какой-нибудь Вене, а в богом забытой альпийской деревушке Траттенбах.

Еще во время войны Витгенштейн прочитал толстовское переложение Евангелий, популярное в те годы в Европе, и впал в крайнюю степень толстовства. Людвиг, наверное, мечтал на фоне пасторальных пейзажей учить детей разумному, доброму, вечному, а по вечерам сидеть на завалинке, пить парное молоко и беседовать с мудрыми стариками. В действительности все вышло куда более прозаично. Свежий воздух не пошел на пользу его сплину. Спустя год Витгенштейн писал друзьям о том, что крестьяне пошлы, коллеги по школе подлы, да и вообще все люди ничтожны.

1925 год. Витгенштейн (крайний справа взрослый) и ученики Оттертальской начальной школы.

Жил Людвиг чрезвычайно скромно, питался так плохо, что даже самые бедные крестьяне приходили в ужас. Кроме того, Витгенштейна невзлюбили родители учеников: они полагали, что новый преподаватель внушает им отвращение к земледелию и соблазняет детей рассказами о городе.

Не помогло даже совершенное Витгенштейном «чудо». На местной фабрике сломалась паровая машина, и приглашенные инженеры не сумели ее починить. Людвиг, фактически проходя мимо, попросил позволения взглянуть на механизм, побродил возле машины и, позвав четверых рабочих, приказал им ритмично постукивать по агрегату. Машина заработала, а Витгенштейн, насвистывая Малера, пошел своей дорогой.

Получив огромное наследство, Людвиг избавился от него в считанные месяцы

Говорят, что учитель из Витгенштейна вышел отменный. Он возил детей на экскурсии в Вену, где рассказывал им об архитектуре и устройстве различных машин. Дети Людвига обожали. Даже несмотря на то, что Витгенштейн вполне в духе того времени применял телесные наказания.

За пять лет философ поучительствовал в трех деревушках. Работа в последней из них, в Оттертале, завершилась скандалом. В апреле 1926-го на него подали в суд: мол, преподаватель Витгенштейн так избивает учеников, что они падают в обморок, истекая кровью. Был и судебный процесс, и обследование на предмет психической вменяемости. Витгенштейна оправдали, но возвращаться в школу у него не было никакого желания.

Садовник и архитектор

Дом, над дизайном которого трудился Людвиг, до сих пор показывают туристам.

Еще учительствуя, Витгенштейн говорил о том, что хочет найти работу дворника или извозчика. В 1926 году у него появилась новая идея - стать монахом, но настоятель монастыря, куда Витгенштейн обратился, отговорил его. Пришлось три месяца довольствоваться местом садовника в венском монастыре, пока его сестра Гретль не сообщила, что собирается строить дом. Людвиг вызвался поучаствовать.

Мыслитель взял на себя самое главное - детали. Дверные ручки, двери, оконные рамы и прочее. Работа над домом продолжалась до 1928 года. Сестра осталась довольна.

Цитата не воробей

Заучи эти шесть знаменитых высказываний Витгенштейна и примени их, когда в следующий раз будешь знакомиться с девушкой на дискотеке.

Все, что может быть сказано, должно быть сказано ясно.

Если бы я думал о Боге как о другом существе, подобном мне самому, вне меня, только бесконечно более могущественном, тогда бы я своей непосредственной задачей считал вызвать его на поединок.

О чем нельзя говорить, о том нужно молчать.

Я единственный профессор философии, который не читал Аристотеля.

Граница моего языка - это граница моего мира.

Люди, которые то и дело спрашивают «почему?», похожи на туристов, стоящих перед зданием и читающих в своем путеводителе об истории его создания. Это мешает им видеть само здание.

Жених

Маргарита Респингер была родом из Швеции и познакомилась с Витгенштейном в Вене, пока он лежал на квартире у сестры, залечивая ногу, поврежденную на строительстве дома. Маргарита происходила из богатой приличной семьи и, естественно, вовсе не интересовалась философией, что Людвигу, безусловно, нравилось.

Их роман длился пять лет. Каждый раз, когда Людвиг приезжал в Вену, Маргарита мужественно выносила совместные походы в кино, причем только на американские фильмы (европейские Людвиг считал слишком заумными), ужины в сомнительных кафе (бутерброды и стакан молока), а также крайне небрежную (в рабоче-крестьянском стиле) манеру одеваться.

Родители обвинили Витгенштейна в том, что он до крови избивает своих учеников

Не выдержала Маргарита совместной поездки в 1931-м - куда бы ты думал? - конечно, в Норвегию. Витгенштейн рапланировал все просто великолепно. Для того чтобы подготовиться к будущей совместной жизни, влюбленные должны были провести несколько месяцев отдельно (в разных домах, стоявших в десяти метрах друг от друга), размышляя о предстоящем серьезном шаге. Свою часть программы Витгенштейн выполнял отменно - размышлял изо всех сил. А Маргариты хватило всего на две недели. Да и то вместо того, чтобы читать подсунутую ей Людвигом Библию, невеста порхала по окрестностям, кокетничала с крестьянами, купалась и учила норвежский язык. А потом просто взяла и уехала в Рим. Дура!

Великий

Френк Рамсей, научный руководитель Витгенштейна

Пока Витгенштейн занимался черт знает чем, его «Трактат» будоражил мыслящие умы всего мира. В 20-е годы в австрийской столице был образован Венский логический кружок, и сочинение Витгенштейна для входивших в него математиков, физиков и философов стало священной книгой. Председатель Мориц Шлик изо всех сил пытался наладить контакт с Витгенштейном, чтобы пригласить гуру на заседания избранных членов кружка. Тот согласился лишь при условии, что никаких вопросов о философии ему задавать не будут, а тему для беседы он выберет сам. В результате Людвиг с удовольствием валял перед своими преданными поклонниками дурака: читал, например, стихи Рабиндраната Тагора.

Витгенштейн всегда был не слишком высокого мнения об умственных способностях окружающих и не верил в то, что кто-то способен воспринять его философию. Но в процессе общения с фанатами он вновь ощутил интерес к философии. Людвиг вернулся в Кембридж. Правда, мыслитель по-прежнему не имел ученой степени и поначалу числился в университете кем-то вроде аспиранта. Его научным руководителем стал Фрэнк Рамсей - он был на семнадцать лет моложе 40-летнего Витгенштейна.

Став преподавателем философии в Кембридже, Людвиг советовал студентам не заниматься этим предметом.

Чтобы получить степень доктора философии, Людвигу нужно было написать диссертацию и сдать экзамен. Экзаменаторами были Мур и Рассел. В результате защита превратилась в милую беседу старых друзей. В завершение Витгенштейн утешительно заявил профессорам: «Да не волнуйтесь, вы все равно никогда не поймете, что я имею в виду».

Готовясь к преподавательской деятельности - уже не в сельской школе, а в лучшем университете Европы, - Витгенштейн перенес очередной удар судьбы: накануне первой лекции от вирусного гепатита скончался его бывший научный руководитель Рамсей.

Витгенштейн и его кембриджский коллега Френсис Скиннер. 1933 год.

О том, как признанный философ читал лекции, слагались легенды. Бывало, он растягивался на полу и задумчиво разглядывал потолок, размышляя вслух над интересовавшей его проблемой. Зайдя в тупик, Витгенштейн громко называл себя дураком. Он едва ли не запрещал своим студентам профессионально заниматься философией. «Идите на завод! - говорил учитель. - Больше пользы будет». «Лучше читать детективные романы, чем философский журнал Mind», - добавлял он.

Некоторые студенты даже последовали его совету. Один из самых преданных учеников Витгенштейна, Морис Друри, бросил философский факультет и сначала помогал бездомным, а впоследствии прославился как врач-психиатр. Другой студент, Фрэнсис Скиннер, изучавший математику, к ужасу своих родителей и вовсе стал механиком.

Коммунист

В 1934 году Людвигу пришла очередная гениальная идея. Он решил уехать в Советский Союз на ПМЖ. Сын сталелитейного магната (такое часто случается) с одобрением относился к коммунистическому режиму, положительно отзывался о Ленине («Он, по крайней мере, пытался что-то сделать… Очень выразительное лицо, что-то монгольское в чертах. Неудивительно, что, несмотря на материализм, русские решили сохранить тело Ленина в вечности») и считал, что мавзолей - великолепный архитектурный проект. Что касается другого проекта, собора Василия Блаженного, то Витгенштейна восхищала история его создания. Согласно легенде, Иван Грозный приказал ослепить зодчих, чтобы они не смогли построить ничего более прекрасного. «Надеюсь, это правда», - говорил Людвиг, приводя в ужас собеседников.

Витгенштейн считал мавзолей Ленина прекрасным архитектурным проектом

Философ быстро выучил русский язык, «самый прекрасный язык, который можно воспринимать на слух». Без труда прошел собеседование в посольстве. Но и в СССР дела у Витгенштейна пошли не так, как он планировал.

Людвиг мечтал отправиться в экспедицию на Север, чтобы изучать жизнь диких народов, или стать, например, сталеваром. Но ему предложили кафедру в Казанском университете или для начала преподавать в МГУ философию (а там, глядишь, и научный коммунизм). Но еще сильнее оскорбился Витгенштейн, когда Софья Яновская, профессор математической логики, посоветовала ему побольше читать Гегеля.

Посетив за три недели Москву, Ленинград и Казань, Людвиг ни с чем вернулся в Кембридж.

Санитар

Когда началась Вторая мировая, Витгенштейн уже не мог отправиться на фронт: возраст не позволял. Тогда он устроился работать санитаром в лондонский госпиталь. Рассказывают, что и там он проявил себя настоящим философом: раздавая лекарства раненым, советовал ни в коем случае не пить эту гадость.

«Передай им, что у меня была прекрасная жизнь», - сказал он перед смертью супруге своего лечащего врача миссис Бивен. Миссис Бивен передала.

Философский камень в твой огород

Все, что нужно знать о воззрениях Витгенштейна для поддержания непринужденной беседы в кругу интеллектуалов.

Традиционная философия занимается вопросами бытия («Что было вначале: курица или археоптерикс?)», этики («Тварь я дрожащая или это все остальные такие дураки?»), метафизики («Бывают ли привидения на самом деле?») и прочих подобных вещей.

Аналитическая философия , одним из столпов которой стал Витгенштейн, считает, что все эти проблемы надуманы и возникли лишь в результате несовершенства языка, затемняющего и путающего мысль. Витгенштейна интересовало, как функционирует язык и как используются различные слова. (Почему, к примеру, мы называем зеленое - «зеленым»?)

Каждое предложение языка, по Витгенштейну, соответствует совершенно определенной картине, то есть отображает какой-либо факт («Маша ела кашу»). Но вот в чем именно состоит соответствие между предложением и фактом - не может быть выражено словами, хоть ты тресни.

«Логико-философский трактат» - труд, принесший Витгенштейну всеобщее признание, - невелик, в нем каких-то 80 страниц. В отличие от подавляющего большинства философских трудов, «Трактат» написан нормальным человеческим языком. Витгенштейн вообще считал, что любая терминология - полная ерунда. Даже очень сложные проблемы - метания человеческой души, восприятие универсума - можно обсуждать, используя самые что ни на есть обыденные слова, такие как «утюг» или «зафигачить». А если нельзя, то и говорить об этом не стоит.

Для большего удобства книга к тому же еще и разбита на пункты , как статья в глянцевом журнале или инструкция по пользованию этим миром:

1. Мир - это все, чему случается быть.
1.1. Мир есть совокупность фактов, а не вещей.
1.11. Мир определен фактами и тем, что это все факты.

Фото: Corbis / RPG; Hulton Getty / Fotobank.com; Getty / Fotobank.com; Gettyimages.

ВИТГЕНШТЕЙН, ЛЮДВИГ ЙОЗЕФ ИОГАНН (Wittgenstein, Ludwig Josef Johann) (1889 1951), австрийский философ, один из наиболее влиятельных мыслителей 20 в. Витгенштейн родился в Вене 26 апреля 1889. После нескольких лет учебы в Берлине стажировался в… … Энциклопедия Кольера

- (Wittgenstein) (1889 1951), австрийский философ и логик, представитель аналитической философии. С 1929 в Великобритании. Выдвинул программу построения искусственного «идеального» языка, прообраз которого язык математической логики. Философию… … Энциклопедический словарь

Людвиг Витгенштейн Дата и место рождения: 26 апреля 1889 Вена, Австро Венгрия Дата и место смерти: 29 апреля … Википедия

Витгенштейн (Wittgenstein) Людвиг (26.4.1889, Вена, ‒ 29.4.1951, Кембридж), австрийский философ и логик, представитель аналитической философии. С 1929 жил в Англии, профессор Кембриджского университета (1939‒47). В первом периоде своей… … Большая советская энциклопедия

Витгенштейн, Людвиг - ВИТГЕНШТЕЙН (Wittgenstein) Людвиг (1889 1951), австрийский философ и логик, один из основателей аналитической философии. С 1929 в Великобритании. Друг и ученик Б. Рассела. Основные труды (“Логико философский трактат”, 1921; “Философские… … Иллюстрированный энциклопедический словарь

Витгенштейн Людвиг - Жизнь Людвиг Витгенштейн родился в Вене в 1889 г. Его отец Карл Витгенштейн был среди основателей сталелитейной промышленности империи Габсбургов. В 1906 г. он отправил сына учиться в Англию. Закончив техническую школу, Людвиг стал студентом… … Западная философия от истоков до наших дней

Витгенштейн Людвиг - (18891951) наиболее яркий представитель философии лингвистического анализа. Его можно считать выдающимся философом XX в. Витгенштейн родился в Вене и был самым младшим из восьми детей. Его четыре брата и три сестры также были талантливыми, в… … Великие философы: учебный словарь-справочник

ВИТГЕНШТЕЙН Людвиг - (WITTGENSTEIN, Ludwig) (1889 1951) Философ, родился в Австрии; большая часть его творчества была связана с британским периодом жизни. Витгенштейн оказал значительное влияние на некоторые области социологии и прежде всего этнометодологию. Наиболее … Социологический словарь

Витгенштейн, Людвиг - (26.04.1889 (Вена) – 29.04.1951 (Вена, Кембридж) Австрийский философ и логик, представитель аналитической философии. В Логико философском трактате (1921) выдвинул программу построения искусственного логически совершенного, идеального языка,… … Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

ВИТГЕНШТЕЙН ЛЮДВИГ - (Wittgenstein, Ludwig) (1889 1951) австрийский философ, оказавший огромное влияние на современную философию и на некоторые области социологии. Необычен среди философов тем, что внес свой главный вклад в два расходящихся крупных движения в рамках… … Большой толковый социологический словарь

Книги

• Людвиг Витгенштейн. Философские работы. Часть 1 , Людвиг Витгенштейн , Вниманию читателей предлагается первое в России собрание важнейших трудов Л. Витгенштейна (1889 - 1951), одного из наиболее оригинальных и глубоких мыслителей прошлоговека. Перевод с… Категория: Зарубежные философы Издатель: Гнозис ,
• Философские исследования , Витгенштейн Людвиг , Людвиг Витгенштейн - британский философ австрийского происхождения, один из самых оригинальных мыслителей европейской философии ХХ века, создатель теории построения искусственного… Категория:

ВИТГЕНШТЕЙН, ЛЮДВИГ ЙОЗЕФ ИОГАНН (Wittgenstein, Ludwig Josef Johann) (1889 1951), австрийский философ, один из наиболее влиятельных мыслителей 20 в. Витгенштейн родился в Вене 26 апреля 1889. После нескольких лет учебы в Берлине стажировался в… … Энциклопедия Кольера

Витгенштейн Людвиг - (Wittgenstein) (1889 1951), австрийский философ и логик, представитель аналитической философии. С 1929 в Великобритании. Выдвинул программу построения искусственного «идеального» языка, прообраз которого язык математической логики. Философию… … Энциклопедический словарь

Витгенштейн Людвиг - Людвиг Витгенштейн Дата и место рождения: 26 апреля 1889 Вена, Австро Венгрия Дата и место смерти: 29 апреля … Википедия

Витгенштейн Людвиг - Витгенштейн (Wittgenstein) Людвиг (26.4.1889, Вена, ‒ 29.4.1951, Кембридж), австрийский философ и логик, представитель аналитической философии. С 1929 жил в Англии, профессор Кембриджского университета (1939‒47). В первом периоде своей… … Большая советская энциклопедия

Витгенштейн, Людвиг - ВИТГЕНШТЕЙН (Wittgenstein) Людвиг (1889 1951), австрийский философ и логик, один из основателей аналитической философии. С 1929 в Великобритании. Друг и ученик Б. Рассела. Основные труды (“Логико философский трактат”, 1921; “Философские… … Иллюстрированный энциклопедический словарь

Витгенштейн Людвиг - Жизнь Людвиг Витгенштейн родился в Вене в 1889 г. Его отец Карл Витгенштейн был среди основателей сталелитейной промышленности империи Габсбургов. В 1906 г. он отправил сына учиться в Англию. Закончив техническую школу, Людвиг стал студентом… … Западная философия от истоков до наших дней

Витгенштейн Людвиг - (18891951) наиболее яркий представитель философии лингвистического анализа. Его можно считать выдающимся философом XX в. Витгенштейн родился в Вене и был самым младшим из восьми детей. Его четыре брата и три сестры также были талантливыми, в… … Великие философы: учебный словарь-справочник

ВИТГЕНШТЕЙН Людвиг - (WITTGENSTEIN, Ludwig) (1889 1951) Философ, родился в Австрии; большая часть его творчества была связана с британским периодом жизни. Витгенштейн оказал значительное влияние на некоторые области социологии и прежде всего этнометодологию. Наиболее … Социологический словарь

Витгенштейн, Людвиг - (26.04.1889 (Вена) – 29.04.1951 (Вена, Кембридж) Австрийский философ и логик, представитель аналитической философии. В Логико философском трактате (1921) выдвинул программу построения искусственного логически совершенного, идеального языка,… … Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

ВИТГЕНШТЕЙН ЛЮДВИГ - (Wittgenstein, Ludwig) (1889 1951) австрийский философ, оказавший огромное влияние на современную философию и на некоторые области социологии. Необычен среди философов тем, что внес свой главный вклад в два расходящихся крупных движения в рамках… … Большой толковый социологический словарь

Книги

• Людвиг Витгенштейн. Философские работы. Часть 1 , Людвиг Витгенштейн , Вниманию читателей предлагается первое в России собрание важнейших трудов Л. Витгенштейна (1889 - 1951), одного из наиболее оригинальных и глубоких мыслителей прошлоговека. Перевод с… Категория: Зарубежные философы Издатель: Гнозис , Купить за 930 руб
• Философские исследования , Витгенштейн Людвиг , Людвиг Витгенштейн - британский философ австрийского происхождения, один из самых оригинальных мыслителей европейской философии ХХ века, создатель теории построения искусственного… Категория:

Людвиг Витгенштейн

Эта цивилизация, может быть,
когда-нибудь и станет культурой.

Л. Витгенштейн

Людвиг Витгенштейн (1889-1951) является одним из самых выдающихся философов ХХ века. Его философия оказала влияние не только на различные разделы философского знания, расширив тем самым его границы и возможности, но и на развитие таких наук, как логика, математика, лингвистика, перечень которых далеко не исчерпывается. Более того, если ХХ век во многом прошёл под знаком идей Карла Маркса и Фридриха Ницше, то в философии Витгенштейна сам этот век получил своё наиболее глубокое осмысление. И это выглядит тем более парадоксальным, что философ не оставил специальных сочинений по социальной философии или философии истории. Главным предметом его страстного поиска на протяжении всей его жизни была мысль о мысли и, следовательно, стремление ответить на вопрос, что такое философия? В личности Витгенштейна впечатляет всё: его происхождение и легендарная героическая биография, его достижения в различных областях человеческой деятельности и, конечно, его философия, изучение и понимание которой, судя по всему, ещё только начинается.

Принадлежа к знатному аристократическому роду и занимая привилегированное положение в обществе, Витгенштейн идёт добровольцем на Первую мировую войну, и никакие связи его влиятельных родственников не могут изменить его решения. С чисто философской точки зрения это шаг можно расценить как поиск момента истины: когда над головой свистят пули, каждая из которых может оборвать твою жизнь, мысль не ищет компромисса с совестью и называет вещи своими именами. Там, в окопах мировой войны и в последовавшем после неё плену, и рождается знаменитый, изданный в 1921 году, «Логико-философский трактат», который и по форме, и по содержанию без преувеличения можно назвать философским шедевром ХХ столетия. Один из самых богатых людей в Европе, Витгенштейн, занимаясь меценатством и благотворительностью, раздал всё своё состояние и стал скромным сельским учителем с тем, чтобы впоследствии, заканчивая свой жизненный путь уже в качестве преподавателя Кембриджа, сказать: «Я прожил прекрасную жизнь».

Особое отношение у Витгенштейна было к России. Владея, в числе многих языков, и русским, он испытал на себе влияние великой русской литературы ХIХ века и прежде всего Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского. С ними его связывает неприятие ограниченного, чисто рассудочного, узко рационального, технократического подхода в понимании мира и человека. Негативно относясь к западной цивилизации, Витгенштейн считал, что Россия должна сыграть особую роль в её духовном оздоровлении. В 30-е годы у него даже созревает замысел переезда в СССР. Он дважды посещает нашу страну, ему предлагают возглавить кафедру в Казани, но, к счастью для себя, он возвращается на родину. Признанием его заслуг перед человечеством является то, что 1989 год - год столетия со дня рождения философа - был объявлен ЮНЕСКО годом Людвига Витгенштейна.

Я не мог не привести эти сведения потому, что, во-первых, сама личность и жизненный путь этого философа имеют огромное облагораживающее и воспитывающее значение, и, во-вторых, потому, что его философия неотделима от его личности. Она была для него не просто страстным исследовательским поиском, но образом жизни, бытием, судьбой. По отношению к нему как одному из немногих философствующих справедливы слова Пифагора, который был первым из тех, кто назвал себя философом и при этом объяснил смысл этого слова так: «Жизнь подобна игрищам: иные приходят на них состязаться, иные - торговать, а самые счастливые - смотреть; так и в жизни иные, подобные рабам, рождаются жадными до славы и наживы, между тем как философы - до единой только истины» . Всё это непосредственно связано с нашей темой.

Философия философии, или метафилософия , не является специальной отраслью философского знания. Она представляет собой проблемное поле, связанное с философским осмыслением предмета философии, её сущности, основных задач и методов исследования. Этот далеко не полный круг вопросов в явном или скрытом виде присутствует в любой конкретной философии, и каждый философ, так или иначе, решает их для себя по-своему. В этом и проявляется специфика философии в её принципиальном отличии от любой науки. Для учёного, будь он представитель любой науки, вопрос о сущности его науки не играет существенной роли. Он как учёный занимается, прежде всего, решением конкретных исследовательских задач. Для философа же вопрос о том, чем является по сути своей философия, имеет принципиальное значение: решение этого вопроса непосредственно определяет то, каким видит философ взаимное отношение мира и человека. Это во многом определяет и постановку философом тех или иных проблем и их решение. И происходит это с необходимостью потому, что философия, в отличие от любой науки, всегда является проблемой для себя самой. Она всегда ставит перед собой вопрос о правомерности своего существования. В этом - залог жизнеспособности философии, её действенности и силы, её дальнейшего развития.

Вопрос, что такое философия и чем ей надлежит быть, постоянно находился в центре внимания Витгенштейна. Однако мы сосредоточим своё внимание здесь лишь на некоторых принципиальных положениях, которые изложены в его «раннем» «Логико-философском трактате». Это произведение принадлежит к числу тех немногих философских сочинений, где в буквальном смысле нет ни одного лишнего слова. Его отличает концептуальная строгость и логическая ясность. Он состоит из афоризмов, обозначенных цифрами, указывающими на степень важности каждого из них. Особенностью этого произведения является не только то, что в нём излагается определённая концепция философии, но и то, что в процессе этого изложения она апробируется в её практическом применении. Таким образом, это и изложение концепции, и демонстрация её в действии. В этом тоже проявляется принципиальная установка автора в понимании им сущности философии: философия не сводится к построению какой-то законченной теоретической системы. В ещё большей степени она представляет собой деятельность. И эту деятельность нельзя свести просто к процессу написания философского текста. Философская работа есть работа над самим собой, над созданием своей собственной точки зрения, которая выражается не просто словами в виде законченных формулировок. В своей действительной подлинной сущности философская деятельность демонстрируется философом в его жизненной практике, выражается в его образе жизни. В противном случае, согласно Витгенштейну, философия не имеет никакой ценности и никакого значения. Поэтому «Трактат» делится, условно говоря, как бы на две части. Одна из них вербально выражена в самом его тексте. Другая же часть, с точки зрения самого автора наиболее значимая, «остаётся за кадром», лишь подразумевается, так как «…что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно, а о чём невозможно говорить, о том следует молчать» .

Ясными могут быть лишь высказывания о единичных фактах, какими они являются сам по себе как таковые безотносительно от сознания и намерений высказывающего их человека. Иными словами, право на существование имеют лишь высказывания о фактически удостоверенных данных. О мире же ценностей следует молчать. Таким образом, ценностно-нормативная сфера, обоснование идеалов, которые всегда были предметом особых забот философов и где их заслуги общеизвестны, как бы ставится под сомнение. Витгенштейн намеренно избегает в тексте «Трактата» каких-либо ценностных суждений, потому что, как он полагает, никаких ценностей в мире как таковом, каким он является независимо от сознания человека, нет. Так, в афоризме под номером 6.41 (здесь и далее в начале цитаты указывается номер афоризма) он пишет: «Смысл мира должен находиться вне мира. В мире всё есть, как оно есть, и всё происходит, как оно происходит, в нём нет ценности - а если бы она и была, то не имела бы ценности. Если есть некая ценность, действительно обладающая ценностью, она должна находиться вне всего происходящего и так-бытия. Ибо всё происходящее и так-бытие случайны. То, что делает его не случайным, не может находиться в мире, ибо иначе оно вновь стало бы случайным». Действительно, исходя из фактического положения дел в объективном мире, в нём нет ни высшего, ни низшего, ни добра, ни зла, ни истины, ни любви, ни красоты. Всё это привносится в мир лишь живущим в нём человеком, который страдает, борется, оценивает, стремится, любит, ненавидит. В афоризме под номером 6.432 мы читаем: «С точки зрения высшего совершенно безразлично, как обстоят дела в мире. Бог не обнаруживается в мире». Итак, о мире как целом, о ценности и смысле мира и жизни, о смерти, которая не является событием жизни, и о Боге, который не очевиден, буквально ничего определённого сказать нельзя.

Кому-то, может быть, эти рассуждения покажутся кощунственными, но человек, который это пишет, четыре года был участником активных боевых действий и четыре года бесправным пленным. На Витгенштейна огромное впечатление своей нелепостью произвёл тот факт, что освящённый хлеб на фронт привозили в никелированных вагонах. Ведь люди, которые верили в загробную жизнь, в боевых условиях ничем не отличались от прочих. (Нелепость здесь в том, что если освящённый хлеб обладает какими-то особыми качествами - и в силу этого не может испортиться, - то зачем его надо везти в никелированных вагонах?) Молчать о мире ценностей и о долге следует не только потому, что ничего ясного, определённого и тем более однозначного о них сказать нельзя, но, прежде всего, потому, что религиозные и нравственные ценности обесцениваются в слове. Они превращаются в словоблудие и открывают широкий простор для демагогии, ханжества, шарлатанства, идеологических спекуляций, становятся орудием манипуляции человеком. Человечество буквально утопает в безответственной болтовне, что не способствует нравственному очищению, а, наоборот, ведёт к моральной деградации. Природа этих ценностей, согласно Витгенштейну, такова, что они по-настоящему действенны лишь тогда, когда не высказываются, а демонстрируются в действии, в поведении, в образе жизни, в личном примере. Действительно, слова не являются достаточно убедительным аргументом в защиту нравственности. Личный пример в этом отношении гораздо более убедителен. Здесь, как нигде, справедливы слова «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Разве не твердят человечеству на протяжении тысячелетий простые истины: «Не убий, не укради, возлюби ближнего и т.д.?» Но оно от этого не становится, ни нравственно чище, ни справедливее, ни благороднее.

Однако философия, религия, этика, эстетика и другие сферы нормативно-ценностного регулирования на всём протяжении своего существования только и заняты тем, что постоянно производят ценностные суждения, которые порою исключают друг друга. Что же в таком случае представляют собой философские суждения и чем должна стать философия, если она лишается этого своего традиционного предмета? И то, и другое несколько проясняется в анализе понятия «мир», который дан в «Трактате».

Как известно, философия традиционно понимает мир как целое и единое, как некую целостность. Сама философия часто определяется как мысль о мире в целом и о мире как целом. Так же некритически мир как целое предстаёт и обыденному сознанию обычного человека. Так же, как нечто целостное и единое, мир понимается и в религиозном сознании. Однако Витгенштейн обращает внимание на то, что мир как целое есть иллюзия человеческого сознания, таким он предстаёт лишь в продуктах мыслительной деятельности человека. В реальном жизненном опыте каждый из нас всегда имеет дело лишь с конкретными предметами в определённых, всегда уникальных, обстоятельствах, а не с миром в целом. Поэтому суждения о мире в целом и о мире как целом нельзя квалифицировать ни как истинные, ни как ложные, ибо они бессмысленны. И это является отличительной чертой именно философских суждений. Этот вывод зафиксирован в афоризме под номером 4.003: «Большинство предложений и вопросов, трактуемых как философские, не ложны, а бессмысленны». Единственное, что можно с достоверностью сказать о мире, - это то, что мир есть совокупность фактов, зафиксированных в совокупности высказываний об этих фактах. Поэтому афоризм под номером 5.6 гласит: «Границы моего языка означают границы моего мира». Сущность этого высказывания нельзя свести, как это было принято ранее в наших философских словарях, энциклопедиях и учебниках, к субъективному идеализму и признанию непознаваемости мира. Мир действительно для каждого человека существует ровно настолько, насколько он его понимает, а уровень своего понимания человек может выразить лишь в своём языке. То, чего человек не может ясно выразить в словах, для него не существует, потому что он этого не понимает и не может назвать, ибо понимать можно только то, что имеет смысл. Так, например, если человек не изучал высшей математики, то все её формулы для него покажутся бессмысленным набором каких-то непонятных закорючек. Они для него не имеют никакого смысла. Поэтому можно с уверенностью сказать, что высшая математика в границы мира этого человека не входит, а потому для него и не существует. То же самое можно сказать и о восприятии классической музыки человеком, не имеющем элементарного музыкального образования. Для человека, лишённого музыкального вкуса, такая музыка не имеет никакого смысла, а, стало быть, и ценности. Витгенштейн указывает на то, что все суждения о том, что есть, или суждения о фактах, можно условно разделить на три категории: истинные, ложные и бессмысленные. Так, например, суждение «пять больше четырёх» в пределах элементарной арифметики является истинным. «Пять меньше четырёх» является ложным, а высказывание «собака больше четырёх» вообще лишено смысла.

Таковыми, согласно Витгенштейну, и является большинство философских высказываний. Это происходит потому, что философские понятия, именуемые категориями, как правило, не имеют однозначных определений. Такие категории, как «материя», «сознание», «мир», «человек» каждый философ понимает по-своему и, исходя из этого понимания, создаёт свою целостную систему философских взглядов. Поэтому и так называемые «вечные» проблемы, которыми занимается философия, - такие, как, например: «Что есть первопричина мира?», «Какова цель его развития?» - являются проблемами мнимыми. Они лишены смысла как с точки зрения обычного, обыденного сознания, так и с точки зрения науки. Попытки же дать ответы на такие вопросы с необходимостью порождают философские высказывания, которые невозможно квалифицировать в терминах «истинно» или «ложно». Такие философские вопросы не способны указать даже предметной области, где следовало бы искать ответ, не говоря уже о том, чтобы предложить методы их решения. Они попросту логически некорректны. Никто не может с полной уверенностью сказать, где и как искать на них ответы. (За исключением, конечно, религии, которая даёт ответы на все вопросы.)

Витгенштейн приходит к выводу, что философия, если она не хочет умножать количество бессмысленных высказываний, организованных в очередную абстрактную теоретическую систему, которая допускает бесконечное число интерпретаций, должна стать деятельностью по прояснению смыслов. Об этом говорится в афоризме под номером 4.112. «Цель философии - логическое прояснение мыслей. Философия не теория, а деятельность. Философская работа состоит по существу из разъяснения. Результат философии не некоторое количество "философских" предложений. Философия должна прояснять и строго разграничивать мысли, которые без этого являются как бы тёмными и расплывчатыми». Таким образом, философия должна стать интеллектуальной деятельностью по логическому прояснению смысла языковых высказываний. Философия - не что иное, как форма проявления и реализации интеллектуальной честности.

Особое внимание Витгенштейн уделяет взаимоотношению философии и науки. В отличие от своего современника, выдающегося немецкого философа Мартина Хайдеггера, который ставил философию бесконечно выше любой науки, так как считал, что «наука не мыслит», Витгенштейн не ставит философию над наукой. Вместе с тем, он категорически настаивает на различении сфер их компетенции. Так, в афоризме под номером 4.11 он пишет: «Философия не является одной из естественных наук. Слово "философия" должна означать что-то стоящее над или под, но не наряду с естественными науками». Только наука, по его мнению, имеет право претендовать на истинность своих высказываний: «4.11. Совокупность всех истинных предложений есть всё естествознание (или совокупность всех естественных наук)».

Однако предметное поле естествознания постоянно расширяется. Поэтому проблемы, ранее относимые к философским, по мере развития науки становятся научными и получают, наконец, своё решение в конкретной сфере научного знания. Наглядное описание этого процесса мы находим в статье философа Исаий Берлина: «…раннее Средневековье не ошибалось, рассматривая астрономию как "философскую" науку, поскольку ответы на вопросы о звёздах и планетах не определялись в ней ни наблюдениями, ни экспериментами, ни вычислениями. Астрономия руководствовалась неэмпирическими понятиями типа: совершенные небесные тела необходимо следуют круговым орбитам согласно цели своего существования или внутренней сущности, которыми они наделены Богом или Природой…

Со временем вопросы астрономии были сформулированы таким образом, что ясные ответы на них могли быть найдены посредством и на основе методов наблюдения и эксперимента. Эти методы, в свою очередь, были соединены в систему, непротиворечивость которой могла быть проверена чисто логическими или формальными средствами. Тогда и была создана новая наука астрономия» .

Философская работа, по мнению Витгенштейна, и должна проходить на границе с естествознанием, помогая установить, что может быть познаваемо или непознаваемо в конкретных условиях места и времени. Об этом гласят афоризмы под номерами 4.13 и 4.14: «Философия ограничивает спорную область естествознания»; «Она должна ставить границу мыслимому и тем самым немыслимому. Она должна ограничивать немыслимое изнутри через мыслимое».

Пафос Витгенштейна, по его собственному признанию, направлен против психологизма в теории познания. Субъектом познания у него выступает не конкретный единичный живой человек со своими переживаниями, предрассудками и установками, но субъект логический, выражаясь языком Канта, трансцендентальный субъект, носитель логических и научных форм мысли. Об этом - афоризм под номером 5.641: «Я - это не человек, не человеческое тело или человеческая душа, с которой имеет дело психология, но метафизический субъект, граница - а не часть мира». Согласно автору афоризмов, только в этом единственном смысле философия может «непсихологически» рассуждать о «Я». Логическое мышление безлично, поскольку личность мыслящего должна быть исключена из логических рассуждений, а законам логики подчиняются как мышление, так и язык. Об этом недвусмысленно гласит афоризм под номером 5.4731: «Априорность логики заключается в том, что нельзя нелогически мыслить».

Рассуждения и выводы Витгенштейна, с моей точки зрения, направлены на то, чтобы очистить человеческое мышление от антропоморфизма, который неизбежно погружает его в мир заблуждений и иллюзий. Антропоморфизм - это приписывание природным и социальным явлениям человеческих качеств и свойств, понимание мира природы, общества и даже Бога по образу и подобию человека. Природа как таковая лишена морали, и когда волк пожирает овцу, он просто утоляет свой голод, действует по закону природы. Но всегда находятся люди, которые скажут, что у волка нет совести. Антропоморфизм пронизывает все виды и формы человеческого сознания: мифологию, религию, искусство, здравый смысл, философию и даже некоторые виды научного знания. Это неизбежно происходит по той простой причине, что человек смотрит на мир человеческими глазами, измеряет и оценивает его человеческими мерками и оценками и никак иначе относиться к миру не может. Однако антропоморфизм неизбежно приводит к тому, что засоряет пространство индивидуального и общественного сознания высказываниями, лишёнными смысла, которым ничто не соответствует в мире фактов. Это происходит в основном по двум причинам: по неряшливости, безграмотности мышления и по злому умыслу. Во втором случае человека сознательно и целенаправленно дезориентируют относительно понимания им самого себя и своего положения в мире. При этом легко можно снять с себя ответственность за действительное положение дел, ссылаясь при этом на действия не зависящих от сознания и воли человека каких-либо мифических или мистических сущностей.

Действительно, мир как таковой нравственно нейтрален: в нём нет ни добра, ни зла, ценности и оценки привносит в мир лишь человек. В мире как таковом нет никаких оснований ни для любви, ни для добра, ни для красоты, ни для совести и нравственного поведения. Всё это опирается только на добрую и сильную волю человека. Но человек, по мнению Витгенштейна, предпочитает чаще всего прятаться от своей ответственности за нагромождением иногда, может быть, и красивых и по видимости возвышенных, благородных и умных, но по существу лишь бессмысленных фраз. В итоге человек сужает круг своей личной ответственности. В конечном счёте это приводит к тому, что, по выражению Мартина Хайдеггера, «чем более воцаряется болтовня, тем более закрывается мир» .

Такое положение дел Витгенштейн называет «болезнью разума». Поэтому деятельность философа должна быть направлена в прямо противоположном направлении: она должна прояснять поле человеческого сознания посредством логического анализа языковых высказываний. Таким образом, философия обретает свою подлинную ценность не столько как абстрактно-теоретическая система, сколько как прикладная дисциплина, выполняющая санитарную (расчищать поле сознания) и психотерапевтическую (лечить сознание от заблуждений и иллюзий) функции. Автор этих строк полностью присоединяется к позиции великого философа ХХ столетия Людвига Витгенштейна. В век господства средств массовой коммуникаций и информационных технологий, религиозного фанатизма и тоталитарных идеологий, в век информационных войн и массовых психических эпидемий философская деятельность, как её понимал Людвиг Витгенштейн, становится одним из факторов выживания человечества.

Таковы некоторые принципиальные положения философии философии Людвига Витгенштейна, которые можно было рассмотреть в рамках небольшой статьи.

Примечания

Диоген Лаэртский . О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. - М., 1979. - С. 334.

Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. - М., 1958. - С. 29.

Берлин И. Назначение философии // Вопросы философии. - 1999. - № 5. - С. 93.

Хайдеггер М. Исследовательская работа Вильгельма Дильтея и борьба за историческое мировоззрение в наши дни: Десять докладов, прочитанных в Касселе (1925) // Вопросы философии. - 1995. - № 11. - С. 13.